23 истории людей, которые придумали себя заново
Инженер, ставший казаком, юрист, ставшая водолазом, менеджер, ставший тамадой, продавец мяса, ставший травести-танцором, иллюстратор, ставший рыбаком, мужчина, ставший женщиной, и многие другие — «Афиша» разыскала два с лишним десятка людей, которые сумели радикально изменить профессию, среду обитания, пол — и вообще жизнь. И записала их истории.
Тексты: Елена Ванина, Екатерина Дементьева, Александр Ильин-Томич, Наталья Кострова, Мария Кувшинова, Ксения Леонова, Елена Мухаметшина, Анастасия Принцева, Николай Пророков, Феликс Сандалов, Ольга Уткина, Ася Чачко. Фотографии: Илья Батраков, Егор Рогалев
11 сентября
Журналист, ставшая моряком
Ксения Прилепская о Greenpeace, эсперанто и парусах весом две тонны
Фотография: Илья Батраков
Ксения Прилепская родилась на Сахалине, сейчас осела в Нью-Йорке, а в промежутке успела пожить, например, в Бразилии; неудивительно, что ее нынешняя профессия — моряк
Возраст: 32 года
Кем была: журналист
Кем стала: моряк
Кем была: журналист
Кем стала: моряк
Я меняю свою жизнь каждую весну, ну каждые пару лет. Принято считать, что нужно выбрать что-то одно, причем лет в семнадцать — и сразу до конца жизни. Но практика показывает, что можно достигать некоторых успехов в разных сферах, не имея профильного образования во всех, а просто вкладываясь по полной. Почему нет? Многие мои одноклассники до сих пор живут в деревне, где я родилась и выросла. Самые активные и пробивные переехали в Южно-Сахалинск, а одна девушка, достигнув невероятных успехов, в прошлом году с семьей перебралась в Приморье.
В 90-е годы, еще в школе, я увидела по телевизору рекламу Greenpeace: отважные люди на надувных лодках останавливают китобойные суда, а их жестоко поливают из водяных пушек. Когда в сентябре 1998 года я приехала в Южно-Сахалинск, в университет, в порту Корсаково стояло судно Greenpeace, и у них был день открытых дверей. Там я познакомилась и с местными экологами, потом работала у них в природоохранной организации, в штате. Greenpeace приезжал, мы устраивали акции протеста против нефтедобычи, приковываясь к сахалинскому парламенту, спасали серых китов. Филология меня не очень интересовала, учиться еще было полтора года, плюс я работала на телевидении (и все было довольно неплохо), но в Москве уже появились друзья, и я понимала, что хочется перемен. Мама до сих пор не может мне простить, что я не закончила университет. Но я ее просто поставила перед фактом: «Я переезжаю». Нужна была работа, в тот момент я пыталась переводиться на московский журфак, досдавала разницу, и одна знакомая, преподаватель экологии, познакомила меня с депутатом Мосгордумы, которому нужен был пресс-секретарь. Там были крошечные деньги, удивительно позорные — я пошла, проработала там 8 месяцев, пока не поняла, что меня это страшно подкашивает. Но у меня неплохо получалось — депутат мой был на втором месте по цитируемости после председателя. Потом он избрался в Госдуму, а дальше я за ним не следила. Тогда еще НАТО бомбило Югославию, по всему миру люди протестовали, а в Москве нас вышло несколько человек — это тоже было так позорно. Наступил март, и все как-то сложилось — снова захотелось перемен.
«Мы устраивали акции протеста против нефтедобычи, приковываясь к сахалинскому парламенту, спасали серых китов»
В тот год выстрелил Гришковец, он был везде, я прочитала рецензию на «Планету», которая очень совпала с моими переживаниями, смотрю на подпись — «Юрий Сапрыкин», кликаю на имя, а под ссылкой оказывается имейл. И я пишу ему большое прочувствованное письмо. Он, к моему удивлению, довольно скоро отвечает. Мы встретились выпить кофе, и Юра предложил мне работу ответственного секретаря в «Афише». Зарплата была в четыре раза больше, чем в Мосгордуме. В «Афише» я проработала год, но на моей позиции в редакции нужно было проводить слишком много времени, и я стала думать об уходе. Мне всегда было интересно путешествовать, а путешествовала я в основном за счет языка эсперанто, который знаю в совершенстве и иногда преподаю. Летом после ухода из «Афиши» я просто путешествовала автостопом по России и Украине. Я очень экономно живу — сколько есть денег, столько мне и хватает. Тем летом молодежная летняя конференция эсперанто была в Подмосковье, я была одним из организаторов, познакомилась с ребятами из Швеции, один из них уезжал домой на поезде через Финляндию. Я зашла в вагон и думаю: «Меня же здесь сейчас ничего не держит». У меня не было с собой никаких документов, кроме копии российского паспорта. Мы заперлись в купе и утром оказались в Хельсинки. Я ездила по Швеции с Томасом, преподавала эсперанто, но потом стало понятно: или оставаться нелегально, работать посудомойкой, или возвращаться в Россию. Мне хотелось научиться писать на английском, поэтому я обзвонила все англоязычные редакции в Москве, но место было только в Russia Today. На канале был жесткий график: утро, вечер, ночь, поэтому у многих через год состояние здоровья резко ухудшалось. В какой-то момент мне стало так плохо, что вызвала скорую, пролежала дома неделю, вызвала скорую еще раз и поняла, что на работу больше не выйду. Уволилась, уехала в Нью-Йорк, познакомилась там с человеком и через какое-то время вышла за него замуж.
Прошлым летом моя подруга позвала меня на парусник. Это историческая двухмачтовая шхуна «Пионер», построенная в 1885 году. На нем выходят в море с туристами, со школьниками или сдают под частные мероприятия. Там нет баров, кают-компаний, диванов, все олд-скул: паруса поднимаются вручную; самый большой весит две тонны. Оказалось, что у них есть волонтерская программа: в команде — четыре сотрудника на зарплате, остальные добровольцы. После шести часов тренинга уже можно работать на шхуне. Потом сезон закончился, зимой я занималась фильмом про Pussy Riot, который получил спецприз жюри на «Сандэнсе», а в феврале на корабле внезапно открылась позиция. Сейчас я работаю там каждый день и скоро получу удостоверение моряка, если все будет хорошо. В следующем сезоне я уже думаю про другой корабль — на этом уже все достаточно понятно, а я хочу, чтобы у меня были разные аспекты этого опыта. Не обязательно на паруснике, можно на судне, которое ходит в международные плавания, или даже на маленьком буксире — они такие симпатичные. Волонтерская программа «Пионер» вообще легендарная, через нее прошло много женщин. И некоторые стали капитанами.
Мало чего есть настолько же увлекательного, как полная и быстрая перестройка человека.