О санкциях, преступности ВТО, базовых проблемах страны и цели Запада – разрушить Россию
Санкции очень могут помочь России, если Путин сумеет изменить характер государственности страны. Так считает директор Института проблем глобализации, доктор экономических наук Михаил Делягин. Мое интервью с известным российским экономистом и политиком состоялось на полях 12-го Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» на греческом острове Родос.
- Насколько санкции повлияли на экономику России?
- Санкции делятся на три части. Первое: прекращение поставок некоторых видов продукции, которая имеет двойное назначение и может использоваться в военно-промышленном комплексе. Здесь мы действительно столкнулись с проблемой. Потому что лучшая авионика, например, в мире – это французская. И некоторые другие системы, которые у нас используются в вооружении, мы тоже приобретали по импорту. Это – неправильно, это большая ошибка, потому что делает наше сложное оружие (самолеты, ракеты) крайне уязвимым для наших потенциальных противников. Но, тем не менее, эта практика была.
В принципе все, что попало под санкции, мы можем покупать через третьи-четвертые страны. Это – не критично. Как это делалось и в советские годы. Так что здесь лишь может быть некоторое удорожание, причем не очень значительное. И производители этих систем тоже в нас крайне заинтересованы, потому что у них рынок тоже очень ограничен.
- И это касается тех же «Мистралей»?
- Да. Нас с ними обманули на 1 миллиард 200 миллионов евро. Скорее всего, нам эти деньги не вернут. «Мистрали» нам тоже не вернут. Это – неприятно, но это не есть какая-то серьезная потеря. Потому что у нас в федеральном бюджете без движения валяется 8,5 триллионов рублей. Так что даже с учетом повышения курса евро и доллара к рублю, «мистральные» деньги не существенны.
- Россия никак не сможет компенсировать потерю «Мистралей» теми же штрафными санкциями? Это же прописано в договорах?
- Понимаете, Запад сейчас игнорирует право. И что бы там ни было прописано в договорах, мы эти деньги, скорее всего, не вернем. Потому что Запад откажется исполнять свои обязательства. Точно так же, как Запад сейчас оказывает на нас мощное давление, чтобы мы поставляли газ нацистам на Украине бесплатно. Такой вот нонсенс.Вторая часть санкций – это ограничения на поставку оборудования для добычи нефти и газа (правда, европейцы газ вывели из под санкций) в тяжелых условиях – арктических, на шельфе. Но это касается только новых проектов. Те проекты, которые запущены, будут реализовываться.
Мы это ощутим через три года, если ощутим. Эти технологии, действительно, есть только у европейцев и американцев. У нас их нет. И приобрести подобное больше негде. И это достаточно сложные технологии, которые связаны с процессом (совокупность инженеров с оборудованием), а не с конкретными изделиями, которые можно было бы перекупить через третьи руки.
Но на самом деле, если мы просто будем снижать потери, которые у нас есть при добыче нефти и газа, нормально и корректно используя существующие технологии, нам не понадобится осваивать нефть в Арктике. Просто это будет не нужно. Сейчас очень низкая извлекаемость нефти и газа из существующих месторождения. То есть санкции в этой сфере - проблема, но если мы будем на нее реагировать, ее не станет. В противном случае будет весьма плохо.
Схожая ситуация с третью частью санкций. Это – ограничение финансирования. То есть в силу неопределенности практически прекращены обсуждения проектов, связанных с прямыми инвестициями в Россию. Но, учитывая, что масштаб этих инвестиций был ничтожен, то для страны в целом это – не проблема. Хотя и большая проблема для отдельных предприятий и регионов.
У нас упала стоимость наших ценных бумаг. Это – проблема для тех, кто сидел в ценных бумагах. Но государство, как я понимаю, часть этих ценных бумаг само скупило по выгодному курсу, проведя досрочное погашение.
- То есть тоже смикшировали проблему?
- Это – проблема, связанная с финансированием корпораций. Потому что наш крупный бизнес привык финансироваться на Западе. И практика показала, что сейчас, когда его от этого финансирования отрезали, могли возникнуть две нормальные реакции по отношению к тому же Западу. Первая: санкции – это форс-мажорные обстоятельства, поэтому мы платить не будем, пока санкции не снимут. Это сделать испугались.
Вторая реакция: если денег нет в Европе и США, надо идти на Восток и пробовать взять кредиты у китайцев, индусов, латиноамериканцев, где тоже денег хватает, у богатых арабов. Насколько могу судить, серьезных попыток не было, наш бизнес (государственный, имею в виду) сразу припал к госбюджету.
В конце августа Медведев подписал решение правительства предоставить 239 миллиардов рублей, даже чуть больше, - ВТБ и Россельхозбанку. И в начале сентября 6 миллиардов долларов, которые Внешэкономбанк должен был вернуть в бюджет (это бюджетные депозиты, которые были размещены в банке), остались у него.
Так что помощь государственному бизнесу будет оказываться, хотя это неправильно. Если государство изменит методику финансирования экономики, то есть придет к практике, когда национальная валюта эмитируется по потребностям экономики, а не потому, сколько нам позволили заработать на внешних рынках, то тогда проблемы вообще не будет. Этот метод, который применяют все развитые страны, поэтому, собственно, они и стали развитыми. Но это требует довольно существенного контроля.
Если осуществляется проектное финансирование, то деньги должны идти именно на проект, а не прокручиваться через разного рода спекулятивные операции, не говоря уже о том, что они не должны разворовываться. А это для России означает изменение политической системы.
Сейчас политическая система остается той же, которая сложилась в 1992 году, когда смысл заключался в разграблении советского наследства и в легализации кусков этого наследства в качестве личных богатств в развитых странах. Все государство было ориентировано на это. Естественно, вопрос стоит о том, чтобы изменить характер государственности.
Если мы сможем это сделать, санкции нам очень здорово помогут. Если мы этого сделать не сможем, то даже китайские деньги (они, к слову, на рынке дороже европейских) не помогут. Мы начали пускать их в проект больше, чем раньше, но это – вещь обоюдоострая. Если мы сильно их впустим, то не совсем будет понятно: а кому эти нефть и газ принадлежат? Арабские деньги тоже достаточно сильно политически ангажированы.
Мы сейчас поставлены перед необходимостью изменений. Перехода от currency board (валютного правления — режима денежно-кредитной политики, при которой монетарные власти обязаны поддерживать фиксированный обменный курс нацвалюты к иностранной – Ред.) к проектному финансированию. Система должна быть ориентирована не на воровство, а на развитие.
- Контроль был всегда проблемой в России. Хоть сто, хоть двести, хоть триста лет назад…
- Ну, мы очень любим себя ругать. Но ведь когда наша военная техника стоила на порядок дешевле, чем военная техника любой развитой страны, то это было связано не только с тем, что люди получали маленькую зарплату, но еще и с тем, что монополисты не завышали цены. Электрическая лампочка в США для нужд их минобороны стоила 30 долларов, при том, что такая же лампочка в магазине стоила 30 центов. Они считали, что это – нормально. А у нас, при всех наших проблемах с контролем, этого не было.
Государство очень плохо делает любое дело, за которое берется. Но оно его делает. Если поставить задачу создать систему контроля, то система контроля будет.
- То есть санкции – это такой стимул…
- Санкции поставили Россию перед необходимостью модернизации. Если страна не отреагирует на санкции, будет очень плохо. Тогда цель, которая поставлена Западом: уничтожить Путина и разрушить Российское государство, будет выполнена.
Но необходимо зафиксировать, что санкции – ничто на фоне базовых проблем российской экономики. У нас же экономически рост прекратился, стал меньше 1 процента в начале этого года без всяких санкций. Максимальный отток капитала был в январе месяце, когда о санкциях еще никто даже не думал. Почти 20 миллиардов долларов - в один месяц, в феврале было 14,6 миллиардов, если не ошибаюсь. Чистый отток частного капитала произошел без санкций.
Украинский кризис для России начался 2 марта, когда Крым захотел воссоединиться с Россией, потому что у них возникла угроза резни. А все, что до этого, это были проявления нашего собственного социально-экономического кризиса, потому что злоупотребления монопольным положением и время коррупции становится невыносимым для экономики.
Мы и к ВТО присоединились на кабальных условиях. Пока мы единственная страна в СНГ, которая присоединилась к ВТО, но где еще не было революции. В Киргизии было две революции, в Молдавии был государственный переворот, на Украине был нацистский госпереворот, в Грузии сначала свергли Шеварднадзе, потом – Саакашвили.
ВТО уничтожает национальную экономику, жрать становится нечего – если совсем грубо. ВТО – это инструмент вскрытия национальных экономик в интересах глобального бизнеса. Чтобы глобальный бизнес мог задавить местных конкурентов.
- Кто лоббировал вступление России в ВТО?
- Либеральный клан – Греф, Медведков, Шувалов, Набиуллина и остальные.
- Выход из ВТО вообще возможен?
- Выход из ВТО юридически невозможен. Потому что это – торговое соглашение без срока давности. И без механизма расторжения. То есть, если вы его расторгаете, на вас подают в суд и вы выплачиваете все упущенные прибыли до бесконечности.
- Похоже на неписанные законы в совершенно других структурах, преступных…
- Ну, в ВТО очень много схожего. Когда Киргизия заявила было о желании выйти, ее завалили государственной помощью, лишь бы она не заикалась на эту тему. Хотя в то время Киргизия ничего из себя в экономическом плане не представляла.
Но если подобное захочет сделать Россия, то она может создать прецедент. Ведь есть две юридические процедуры: первое – это форс-мажор. Санкции, введенные против России, и есть форс-мажор. На время действия санкций мы можем совершенно спокойно выйти из ВТО.
Второе: по международному праву, любое соглашение, любой договор, который заключен на основе коррупционной мотивации, является юридически недействительным.
Если доказать, что наши либералы запихивали Россию в ВТО, исходя из коррупционных интересов, а коррупция на Западе понятие широкое (это не только, если я вам деньги даю, но и подаю надежду на теплое местечко, хорошую пенсию в будущем…), в этом отношении можно объявить соглашение недействительным. А учитывая личности, которые запихивали Россию в ВТО, репутацию этих людей, думаю, что там даже особо искать не придется.
Санкции очень могут помочь России, если Путин сумеет изменить характер государственности страны. Так считает директор Института проблем глобализации, доктор экономических наук Михаил Делягин. Мое интервью с известным российским экономистом и политиком состоялось на полях 12-го Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» на греческом острове Родос.
- Насколько санкции повлияли на экономику России?
- Санкции делятся на три части. Первое: прекращение поставок некоторых видов продукции, которая имеет двойное назначение и может использоваться в военно-промышленном комплексе. Здесь мы действительно столкнулись с проблемой. Потому что лучшая авионика, например, в мире – это французская. И некоторые другие системы, которые у нас используются в вооружении, мы тоже приобретали по импорту. Это – неправильно, это большая ошибка, потому что делает наше сложное оружие (самолеты, ракеты) крайне уязвимым для наших потенциальных противников. Но, тем не менее, эта практика была.
В принципе все, что попало под санкции, мы можем покупать через третьи-четвертые страны. Это – не критично. Как это делалось и в советские годы. Так что здесь лишь может быть некоторое удорожание, причем не очень значительное. И производители этих систем тоже в нас крайне заинтересованы, потому что у них рынок тоже очень ограничен.
- И это касается тех же «Мистралей»?
- Да. Нас с ними обманули на 1 миллиард 200 миллионов евро. Скорее всего, нам эти деньги не вернут. «Мистрали» нам тоже не вернут. Это – неприятно, но это не есть какая-то серьезная потеря. Потому что у нас в федеральном бюджете без движения валяется 8,5 триллионов рублей. Так что даже с учетом повышения курса евро и доллара к рублю, «мистральные» деньги не существенны.
- Россия никак не сможет компенсировать потерю «Мистралей» теми же штрафными санкциями? Это же прописано в договорах?
- Понимаете, Запад сейчас игнорирует право. И что бы там ни было прописано в договорах, мы эти деньги, скорее всего, не вернем. Потому что Запад откажется исполнять свои обязательства. Точно так же, как Запад сейчас оказывает на нас мощное давление, чтобы мы поставляли газ нацистам на Украине бесплатно. Такой вот нонсенс.Вторая часть санкций – это ограничения на поставку оборудования для добычи нефти и газа (правда, европейцы газ вывели из под санкций) в тяжелых условиях – арктических, на шельфе. Но это касается только новых проектов. Те проекты, которые запущены, будут реализовываться.
Мы это ощутим через три года, если ощутим. Эти технологии, действительно, есть только у европейцев и американцев. У нас их нет. И приобрести подобное больше негде. И это достаточно сложные технологии, которые связаны с процессом (совокупность инженеров с оборудованием), а не с конкретными изделиями, которые можно было бы перекупить через третьи руки.
Но на самом деле, если мы просто будем снижать потери, которые у нас есть при добыче нефти и газа, нормально и корректно используя существующие технологии, нам не понадобится осваивать нефть в Арктике. Просто это будет не нужно. Сейчас очень низкая извлекаемость нефти и газа из существующих месторождения. То есть санкции в этой сфере - проблема, но если мы будем на нее реагировать, ее не станет. В противном случае будет весьма плохо.
Схожая ситуация с третью частью санкций. Это – ограничение финансирования. То есть в силу неопределенности практически прекращены обсуждения проектов, связанных с прямыми инвестициями в Россию. Но, учитывая, что масштаб этих инвестиций был ничтожен, то для страны в целом это – не проблема. Хотя и большая проблема для отдельных предприятий и регионов.
У нас упала стоимость наших ценных бумаг. Это – проблема для тех, кто сидел в ценных бумагах. Но государство, как я понимаю, часть этих ценных бумаг само скупило по выгодному курсу, проведя досрочное погашение.
- То есть тоже смикшировали проблему?
- Это – проблема, связанная с финансированием корпораций. Потому что наш крупный бизнес привык финансироваться на Западе. И практика показала, что сейчас, когда его от этого финансирования отрезали, могли возникнуть две нормальные реакции по отношению к тому же Западу. Первая: санкции – это форс-мажорные обстоятельства, поэтому мы платить не будем, пока санкции не снимут. Это сделать испугались.
Вторая реакция: если денег нет в Европе и США, надо идти на Восток и пробовать взять кредиты у китайцев, индусов, латиноамериканцев, где тоже денег хватает, у богатых арабов. Насколько могу судить, серьезных попыток не было, наш бизнес (государственный, имею в виду) сразу припал к госбюджету.
В конце августа Медведев подписал решение правительства предоставить 239 миллиардов рублей, даже чуть больше, - ВТБ и Россельхозбанку. И в начале сентября 6 миллиардов долларов, которые Внешэкономбанк должен был вернуть в бюджет (это бюджетные депозиты, которые были размещены в банке), остались у него.
Так что помощь государственному бизнесу будет оказываться, хотя это неправильно. Если государство изменит методику финансирования экономики, то есть придет к практике, когда национальная валюта эмитируется по потребностям экономики, а не потому, сколько нам позволили заработать на внешних рынках, то тогда проблемы вообще не будет. Этот метод, который применяют все развитые страны, поэтому, собственно, они и стали развитыми. Но это требует довольно существенного контроля.
Если осуществляется проектное финансирование, то деньги должны идти именно на проект, а не прокручиваться через разного рода спекулятивные операции, не говоря уже о том, что они не должны разворовываться. А это для России означает изменение политической системы.
Сейчас политическая система остается той же, которая сложилась в 1992 году, когда смысл заключался в разграблении советского наследства и в легализации кусков этого наследства в качестве личных богатств в развитых странах. Все государство было ориентировано на это. Естественно, вопрос стоит о том, чтобы изменить характер государственности.
Если мы сможем это сделать, санкции нам очень здорово помогут. Если мы этого сделать не сможем, то даже китайские деньги (они, к слову, на рынке дороже европейских) не помогут. Мы начали пускать их в проект больше, чем раньше, но это – вещь обоюдоострая. Если мы сильно их впустим, то не совсем будет понятно: а кому эти нефть и газ принадлежат? Арабские деньги тоже достаточно сильно политически ангажированы.
Мы сейчас поставлены перед необходимостью изменений. Перехода от currency board (валютного правления — режима денежно-кредитной политики, при которой монетарные власти обязаны поддерживать фиксированный обменный курс нацвалюты к иностранной – Ред.) к проектному финансированию. Система должна быть ориентирована не на воровство, а на развитие.
- Контроль был всегда проблемой в России. Хоть сто, хоть двести, хоть триста лет назад…
- Ну, мы очень любим себя ругать. Но ведь когда наша военная техника стоила на порядок дешевле, чем военная техника любой развитой страны, то это было связано не только с тем, что люди получали маленькую зарплату, но еще и с тем, что монополисты не завышали цены. Электрическая лампочка в США для нужд их минобороны стоила 30 долларов, при том, что такая же лампочка в магазине стоила 30 центов. Они считали, что это – нормально. А у нас, при всех наших проблемах с контролем, этого не было.
Государство очень плохо делает любое дело, за которое берется. Но оно его делает. Если поставить задачу создать систему контроля, то система контроля будет.
- То есть санкции – это такой стимул…
- Санкции поставили Россию перед необходимостью модернизации. Если страна не отреагирует на санкции, будет очень плохо. Тогда цель, которая поставлена Западом: уничтожить Путина и разрушить Российское государство, будет выполнена.
Но необходимо зафиксировать, что санкции – ничто на фоне базовых проблем российской экономики. У нас же экономически рост прекратился, стал меньше 1 процента в начале этого года без всяких санкций. Максимальный отток капитала был в январе месяце, когда о санкциях еще никто даже не думал. Почти 20 миллиардов долларов - в один месяц, в феврале было 14,6 миллиардов, если не ошибаюсь. Чистый отток частного капитала произошел без санкций.
Украинский кризис для России начался 2 марта, когда Крым захотел воссоединиться с Россией, потому что у них возникла угроза резни. А все, что до этого, это были проявления нашего собственного социально-экономического кризиса, потому что злоупотребления монопольным положением и время коррупции становится невыносимым для экономики.
Мы и к ВТО присоединились на кабальных условиях. Пока мы единственная страна в СНГ, которая присоединилась к ВТО, но где еще не было революции. В Киргизии было две революции, в Молдавии был государственный переворот, на Украине был нацистский госпереворот, в Грузии сначала свергли Шеварднадзе, потом – Саакашвили.
ВТО уничтожает национальную экономику, жрать становится нечего – если совсем грубо. ВТО – это инструмент вскрытия национальных экономик в интересах глобального бизнеса. Чтобы глобальный бизнес мог задавить местных конкурентов.
- Кто лоббировал вступление России в ВТО?
- Либеральный клан – Греф, Медведков, Шувалов, Набиуллина и остальные.
- Выход из ВТО вообще возможен?
- Выход из ВТО юридически невозможен. Потому что это – торговое соглашение без срока давности. И без механизма расторжения. То есть, если вы его расторгаете, на вас подают в суд и вы выплачиваете все упущенные прибыли до бесконечности.
- Похоже на неписанные законы в совершенно других структурах, преступных…
- Ну, в ВТО очень много схожего. Когда Киргизия заявила было о желании выйти, ее завалили государственной помощью, лишь бы она не заикалась на эту тему. Хотя в то время Киргизия ничего из себя в экономическом плане не представляла.
Но если подобное захочет сделать Россия, то она может создать прецедент. Ведь есть две юридические процедуры: первое – это форс-мажор. Санкции, введенные против России, и есть форс-мажор. На время действия санкций мы можем совершенно спокойно выйти из ВТО.
Второе: по международному праву, любое соглашение, любой договор, который заключен на основе коррупционной мотивации, является юридически недействительным.
Если доказать, что наши либералы запихивали Россию в ВТО, исходя из коррупционных интересов, а коррупция на Западе понятие широкое (это не только, если я вам деньги даю, но и подаю надежду на теплое местечко, хорошую пенсию в будущем…), в этом отношении можно объявить соглашение недействительным. А учитывая личности, которые запихивали Россию в ВТО, репутацию этих людей, думаю, что там даже особо искать не придется.
Комментариев нет:
Отправить комментарий