Золотая лихорадка

National Geographic Февраль 2009 Старатели, мешками выгребающие «денежный камень» (золотую руду) близ реки Пра в Гане, работают нелегально. При этом развитые страны получают золото, работники – средства к существованию, а природные богатства скуднеют день ото дня. По нынешним ценам 12,5-килограммовый слиток золота из Федерального резервного банка США стоит более 335 тысяч долларов. При совершении сделок клиенты банка оперируют десятками таких слитков, и тогда работники хранилища переносят их с места на место. Магия золота царит на одной из улиц города Ченнай. В сентябре, перед самым началом свадебного сезона, цены на украшения взлетают до небес. Индия – лидер продаж желтого металла. Для индийцев золотые украшения – еще и способ вложения денег. В Итури – районе Демократической Республики Конго, разоренном войной, – деревенские жители ищут золото в старой шахте. Десятки лет назад ее открыли бельгийцы, а позже стали контролировать местные вооруженные группировки. Золото теперь меняют на оружие. После того как оболочку из ртути сожгут, индонезийскому старателю достанется кусочек золота, каждый грамм которого может принести 25 долларов. Однако ради этого ему приходится рисковать здоровьем – ведь ртуть токсична. Ядовитыми ртутными испарениями дышат миллионы старателей-кустарей по всему миру, зарабатывая неврологические и генетические расстройства. А жидкая ртуть попадает в речные отложения и растения, отравляя местные пищевые цепочки. Прежде Дезире Пиллай, живущая в отдаленном поселении Мензис-Лэндинг в Гайане, успевала и нянчить малыша, и работать: она взвешивала золото, которое старатели приносили в ее лавку. Сегодня она чаще видит не старателей, а туристов: расширились границы расположенного неподалеку национального парка Кайетер, и рудокопам пришлось уйти. Индонезийские крестьяне переквалифицировались в рудокопов и занялись нелегальной добычей золота на берегу реки на острове Калимантан. Ради шанса заработать пять долларов в день тысячи земледельцев бросают поля и отдаются индонезийской золотой лихорадке. Вся в золоте – от нитей в нарядном сари до бесценной фамильной диадемы на голове – Нагави, окруженная родственницами, готовится к свадьбе. Чем больше золотых украшений, тем выше ценится невеста. Дилли Баи, жительница индийского города Ченнай, присоединяется к другим беднякам, которые отмывают в кастрюлях отходы местных мастерских по обработке руды, надеясь добыть драгоценные крупицы. Они работают на заре, пока не пришли дворники. Баи удается выудить из пыли городских улиц около грамма золота в неделю.

Текст: Брук Лармер Фотографии: Ренди Олсон

3267    2

Сегодня золото, как и в далёкой древности, притягивает людей. Одни его добывают, чтобы выжить, другие приобретают, чтобы стать ещё богаче. Не слишком ли дорого обходится роскошь?

Страсти по золоту – дело прошлое? Самые богатые месторождения мира стремительно опустошаются, а новые удается открыть крайне редко. И все же сегодня, когда сундуки с золотом остались только в сказках, люди по-прежнему жаждут владеть желтым металлом – ведь его стоимость продолжает расти. Но какова истинная цена золота, если его добыча наносит ущерб природе и жителям золотоносных регионов?

За свою историю человечество добыло 161 тысячу тонн драгоценного металла, причем более половины этого объема – за последние 50 лет.

В природе золота осталось крайне мало, в основном – в отдаленных уголках Земли с хрупким экологическим равновесием. Негативные последствия золотодобычи в таких краях почти неизбежны, а ее условия крайне тяжелы, но работников, готовых рисковать жизнью и здоровьем, всегда предостаточно.

	Чтобы получить одну-единственную унцию золота – примерно столько содержится в обычном обручальном кольце, – нужно выработать более 250 тонн грунта и руды.

По данным Организации по промышленному развитию ООН (United Nations Industrial Development Organization, UNIDO), по всему миру насчитывается от 10 до 15 миллионов золотоискателей-кустарей. Для этих людей, которые добывают около четверти всего извлекаемого золота, работа зачастую становится не только источником средств к существованию, но и причиной смерти.

Чтобы отделять драгоценный металл от горной породы, самодеятельные старатели применяют ртуть. Токсично как само вещество, так и его пары. По оценкам UNIDO, треть всей ртути, выбрасываемой в окружающую среду, «поставляют» именно кустарные золотодобытчики.

Но этим проблемы не исчерпываются. В Демократической Республике Конго местные вооруженные группировки, борющиеся за контроль над приисками и торговыми путями, уже десять лет терроризируют и истязают рудокопов. Их прибыль от торговли золотом идет на покупку оружия. В индонезийской провинции Восточный Калимантан армейские подразделения вместе со службой безопасности одной англо-австралийской золотодобывающей компании выгнали кустарей с перспективной территории и сожгли их деревни, чтобы начать крупномасштабные работы. Многотысячную демонстрацию против расширения золотых приисков в перуанском районе Кахамарка разогнали с помощью слезоточивого газа и полицейских дубинок.

Все это проблемы кустарей и незаконной добычи. А как обстоят дела с огромными легальными приисками крупнейших золотодобывающих компаний мира? Принадлежащие им шахты, где работают множество большегрузных машин, наносят огромный ущерб окружающей среде и при этом на три четверти обеспечивают мировой рынок золота.

Конечно, крупные компании дают людям легальную работу, способствуют внедрению новых технологий и развитию экономически отсталых регионов. Однако, несмотря на все достижения техники, золотодобыча по-прежнему остается производством с гигантскими объемами отходов. Масштабы открытых золотых разработок огромны. Эти шрамы на теле Земли настолько велики, что видны из космоса, а добываемые частички металла столь малы, что на булавочной головке помещается более двух сотен крупиц.

Жестокая арифметика золотодобычи.Чтобы получить одну-единственную унцию золота – примерно столько содержится в обычном обручальном кольце, – нужно выработать более 250 тонн грунта и руды. Причем это касается даже образцово-показательных приисков – таких, как Бату-Хиджау в восточной Индонезии. За 16 часов здесь накапливается больше отходов, чем было добыто золота за всю историю человечества. Это отработанная порода, груды которой плосковерхими горами высятся там, где некогда был девственный дождевой лес, и отходы от процесса химического обогащения, сливаемые в море. В большинстве развитых стран этот метод запрещен: сбрасываемые отходы могут наносить ущерб экологии океана.

Легальны прииски или нет, рядовым работникам все равно достаются лишь крупицы прибыли. Нур Пиа, сотрудница фирмы, ведущей работу на прииске Бату-Хиджау, за десять лет в глаза не видела золота, в добыче которого участвует. Зато она получает небольшую, но стабильную зарплату. А на приисках вроде Ла-Ринконады в перуанских Андах люди работают бесплатно, лишь один день в месяц трудятся на себя. И окажется ли руда, добытая в долгожданную вахту, золотоносной, не знает никто. «Это жестокая лотерея, – говорит Хуан Апаса, рудокоп с золотым зубом. – Но по крайней мере она дает нам надежду».

На небольших приисках по всему свету добыча золота – семейное дело. По некоторым оценкам, из 12–15 миллионов золотоискателей-кустарей 30 процентов – женщины и дети. В Ла-Ринконаде мужчины трудятся в шахтах, а их жены дробят отработанную породу в надежде найти хоть крупицу золота, не замеченную рудокопами. Малышню оставить не с кем, поэтому женщины, одетые в традиционные длинные юбки и шляпы-котелки, иногда приводят детей с собой, заодно приобщая их к работе.

Кроме шанса увеличить семейный бюджет, женщин гонит сюда еще одно обстоятельство. Они могут быть уверены, что большая часть добытого золота (в среднем восемь граммов, которые стоят примерно 200 долларов) попадет в семью, а не в бары и бордели Ла-Ринконады.

Этот город разительных контрастов порожден именно золотом – предметом вожделения, вызывающим пагубные страсти. Он расположен в труднодоступной и негостеприимной местности, на высоте 5100 метров над уровнем моря – даже кислород здесь в дефиците – и все же растет с поразительной скоростью.

Подъезжая к Ла-Ринконаде со стороны плоскогорья, первым делом замечаешь блестящие крыши под величественным ледником. Потом в ноздри ударяет зловоние. Источник запаха – не только мусор, который сбрасывают вниз по склону, но также нечистоты и промышленные отходы, заполнившие улицы.

Несмотря на бурный рост – за шесть лет число шахт, изъязвивших ледник, увеличилось с 50 до 250, – Ла-Ринконада не обзавелась практически никакими благами цивилизации: здесь нет ни водопровода, ни канализации, ни санитарного контроля, ни почты, ни даже полицейского участка. Ближайший находится в часе езды вниз по склону, и служат там всего несколько стражей порядка.

Причиной столь стремительного роста Ла-Ринконады стало стечение двух обстоятельств: взлет цен на золото и появление в здешних краях электричества (это случилось в 2002 году). Электричество, впрочем, не сделало золотодобычу чище – ртути и других токсичных веществ в окружающую среду выбрасывается больше, чем раньше. Изменилось другое – никогда в Ла-Ринконаде не добывалось столько золота, сколько сейчас: по разным оценкам, от двух до десяти тонн в год (от 60 до 300 миллионов долларов в денежном эквиваленте). Но точных цифр не знает никто, поскольку значительная часть золота, добываемого здесь, нигде не регистрируется.

Перуанское министерство энергетики и полезных ископаемых пристально следит за добычей золота, и не зря: этот металл – главный продукт экспорта Перу, сегодня эта страна – пятый в мире его производитель. Объем добычи – 187,5 тонны, что в восемь раз превышает показатели 1992 года. Однако у министерства нет представительства в Ла-Ринконаде, и местные жители говорят, что количество золота, добытого на здешних приисках, подсчитывается очень приблизительно – в частности, потому, что золотодобытчики систематически занижают цифры в отчетах, чтобы платить меньше налогов. «На бумаге мы почти банкроты!» – смеется один из них. Часть неотработанной руды попросту исчезает. В одной из местных лавок, скупающих золото, 19-летний старатель Лео легко признался мне, что 1,9 грамма золота, которые он принес на продажу, добыты из кусков породы, украденных со склада, где его отец работает охранником. «Мы воруем четыре-пять раз в неделю», – говорит он с усмешкой.

	Смерть в шахте у оставшихся в живых считается добрым предзнаменованием. Человеческие жертвоприношения, веками практиковавшиеся в Андах, до сих пор рассматриваются здесь как наилучший способ умилостивить божество горы.

Час расплаты.Средняя продолжительность жизни в Ла-Ринконаде – всего 50 лет, на 21 год меньше, чем в целом по стране. Несчастные случаи в шахтах, влекущие за собой человеческие жертвы, – обычное дело. Люди гибнут из-за некачественной взрывчатки или угарного газа. В Перу строгие нормативы техники безопасности, но в Ла-Ринконаде за их соблюдением почти не следят. «Из двухсот компаний, работающих здесь, только в пяти у рабочих есть полный набор соответствующего снаряжения», – рассказывает Андрес Паниура Киспе, инженер по технике безопасности одной из тех немногих компаний, которые стремятся соблюдать правила, однако требуют, чтобы старатели сами покупали себе снаряжение.

Рудокопы – фаталисты, к постоянной угрозе гибели относятся философски. Смерть в шахте, между прочим, считается добрым предзнаменованием – у оставшихся в живых. Человеческие жертвоприношения, веками практиковавшиеся в Андах, до сих пор рассматриваются здесь как наилучший способ умилостивить божество горы. По местным поверьям, химический процесс поглощения горой человеческого мозга вызывает перемещение золотой руды ближе к поверхности, и ее становится легче извлечь.

Но причина самой распространенной, медленной смерти – тонны ртути, попадающие в окружающую среду в процессе отделения золота от породы. По оценкам UNIDO, при кустарной золотодобыче выбрасывается от двух до пяти граммов ртути на каждый грамм извлеченного из породы золота. А отравление ртутью может вызывать серьезнейшие поражения нервной системы и всего организма в целом.

Болезни грозят даже тем, кто не занимается золотодобычей, а просто живет неподалеку от рудников. По данным перуанских экологов, следы ртути из Ла-Ринконады и близлежащего городка старателей Ананеи обнаруживаются в реках и озерах вплоть до берега озера Титикака, которое находится в 250 километрах от разработок. «Я понимаю, что шахты отняли у меня годы жизни, – говорит Эстебан Санчес Мамани, проработавший на прииске двадцать лет. – Но другой жизни я не знаю».

Те, кто имеет дело непосредственно с ртутью, рискуют сильнее других. Чтобы отделить золото от породы, кусок руды помещают в ртуть. Получившийся серебристый шарик сжигают паяльной лампой, при этом ядовитый газ уходит в холодный разреженный воздух, неся угрозу всему, что оказалось неподалеку. И все это ради крупиц золота.

Есть страны, где люди одержимы золотом вовсе не потому, что ищут способ выжить. Все дело в их национальной культуре. Самый яркий пример – Индия, безоговорочный лидер по спросу на золото. В 2007 году здесь было реализовано 773,6 тонны желтого металла – пятая часть мировых продаж! При этом здесь, в стране с миллиардным населением, ежегодный доход составляет 2700 долларов на душу населения. Своего золота Индия добывает очень мало, но ее граждане скопили около 18 тонн этого металла – в сорок с лишним раз больше запасов индийского центрального банка.

И дело не только в расточительности или растущем благосостоянии среднего класса. Основная причина в том, что для всех жителей Индии, будь то мусульмане, индуисты, сикхи или христиане, золото играет самую значимую роль почти во всех важных событиях жизни. В первую очередь речь идет о свадьбах – их в Индии играют около десяти миллионов в год.

С помощью золота церемонии придается пышность, а кроме того, подчеркивается важнейшая для индийской культуры преемственность поколений. «Для нас золото – символ счастья и успеха», – говорит К. А. Бабу, менеджер ювелирного магазина в городе Кочин на юго-западе Индии.

Не роскошь, а необходимость.Украшения одно за другим появляются на свет из бархатных коробочек. 23-летняя Нагави, старшая дочь владельца кофейной плантации в южном индийском штате Карнатака, всегда знала, что наденет эти фамильные драгоценности на свадьбу. Роскошные торжества, которые устраивают богатые индийские семьи, решившие породниться, она видела еще в детстве. Но лишь в день собственной свадьбы – девушка выходит за сына другого кофейного плантатора – она осознала всю красоту традиции.

	Когда в Керале на свет появляется ребенок, бабушка капает на язык новорожденного немножко меда, которым протерла золотую монету – на счастье.

Нагави, поклонница джинсов и футболок, постепенно превращается в индийскую принцессу. Когда подготовка невесты к торжеству заканчивается, от нее исходит золотое сияние. Диадема изящной работы настолько тяжела, что голова немного клонится назад. Три золотых ожерелья и дюжина браслетов служат противовесом.

Невеста, облаченная в пять с половиной метров сари, сотканного из позолоченных нитей, медленно выходит из дома. Она подбрасывает над головой пригоршни риса – таков традиционный знак прощания с родными, – стараясь сохранить при этом равновесие.

Золото, украшающее сегодня Нагави, равно как и другие драгоценности и наряды, лежащие в багажнике автомобиля, который везет ее во дворец бракосочетаний, – не приданое. Среди кофейных плантаторов в окрестностях города Чикмагалур, в отличие от многих бедных районов страны, считается неподобающим, если семья жениха выдвигает какие-то материальные требования. «Это просто мой вклад в благосостояние семьи», – говорит Нагави, глядя на золотые украшения, стоящие миллионы долларов. Золото также подчеркивает важность роли невесты в брачном союзе. «Когда в семье рождается девочка, нужно сразу начинать копить золото, – говорит С. П. Рави Шанкар, отец Нагави. – Когда она подрастет, ей можно будет найти хорошую партию».

Самым благоприятным временем для приобретения золотых изделий считается весенний праздник Акшая-Трития. Количество золота, которое жители Индии покупают в этот день (в 2008 году – 49 тонн), настолько превышает объемы торговли в любой другой день года во всем мире, что цена унции слегка повышается. В течение всего года главным местом торговли золотом остается Керала, процветающий штат на южной оконечности Индостана. Там проживает три процента населения страны. Но именно в Керале реализуется семь-восемь процентов золота, продающегося в Индии. Так уж сложилось исторически.

Керала – древний центр торговли специями. Золото тоже появилось здесь очень давно, гораздо раньше, чем в других областях Индии. Некогда римляне расплачивались им за перец, кардамон и корицу. Затем сюда пришли колонизаторы: сначала португальцы, потом голландцы, англичане.

Однако местные историки уверяют, что причиной превращения золота в нечто большее, чем товар, а именно – в символ независимости и успеха, – послужили два события. В регионе произошел бунт против индуистской кастовой системы (ранее представителям низших каст дозволялось носить украшения лишь из кости и полированных камней). А за ним последовало массовое обращение местных жителей в христианство и ислам.

Несмотря на долгую историю торговли золотом в Керале, этот металл именно сейчас пользуется наивысшим спросом. Дорогу из аэропорта в Кочин обрамляют рекламные щиты с изображением женщин в золотых свадебных украшениях. Все крупнейшие индийские компании, торгующие золотом, были основаны в Керале; на трехкилометровой главной улице Кочина – вечные пробки, ведь здесь находятся 13 крупных магазинов, торгующих золотыми украшениями.

Возможно, в Дели и Мумбае люди побогаче и посовременнее перестали интересоваться золотом, отдав предпочтение платине и бриллиантам. Но в Керале, несмотря на рост благосостояния (спасибо спросу на рабочую силу в странах Персидского залива) и повышение грамотности местного населения (91 процент жителей штата умеют читать и писать), привязанность к золоту только крепнет. Редкая свадьба здесь обходится без приданого (хотя официально оно необязательно), и большую часть его, как правило, составляет золото.

Дело привычки.«Нас растят в атмосфере почитания золота», – говорит Ренджит Лин, редактор The Week, общенационального новостного журнала, издающегося в Кочине. Когда в Керале на свет появляется ребенок, бабушка капает на язык новорожденного немножко меда, которым протерла золотую монету – на счастье. В первые полгода ребенок получает в подарок золотые украшения по случаю каждого значимого события его жизни. Когда же ему исполняется три года, какой-нибудь образованный родственник берет золотую монету и чертит ею на языке ребенка слова, чтобы тот обрел дар красноречия.

Золото также играет большую роль в экономике Индии. «Этот металл – основа нашей финансовой системы, – объясняет менеджер Бабу. – Люди считают, что это лучшая форма хранения средств. К тому же за него всегда можно быстро получить наличные».

Делать семейный «золотой запас» на черный день – древняя индийская традиция. В экстренных случаях золотые украшения закладывают, а потом выкупают. В 1990-е годы государство попыталось запретить эту услугу, но начались массовые беспорядки и самоубийства отягощенных долгами людей, так что практику возобновили.

Однако многие фермеры в Керале предпочитают пользоваться быстрыми и легкодоступными услугами частных финансистов – таких, как Джордж Варгезе, открывший офис в трех часах езды к югу от Кочина. В месяц через его руки проходит около полумиллиона долларов в виде заложенного золота, а в период сбора урожая или в сезон свадеб – и того больше.

Это практически идеальный бизнес – ведь даже притом, что процентная ставка при краткосрочных кредитах может достигать одного процента в день, не возвращают деньги буквально единицы.

Ни один индиец не захочет расстаться со своими драгоценностями навсегда. «Даже когда цена золота поднялась до тысячи долларов за унцию, мало кто продавал свои украшения или монеты, – говорит Варгезе. – Это их запас на черный день, и они верят, что его стоимость будет увеличиваться и дальше».

Желтый металл растет в цене – и бедным индийским семьям становится все труднее собирать дочерям приданое, которое по-прежнему играет важную социальную роль. А рост цен на золото способствует тому, что негативные стороны этого явления усугубляются. В штате Тамилнад нередки случаи домашнего насилия (родственники жениха избивают невесту за то, что она принесла в семью мало золота) и принудительных абортов, если женщина беременна девочкой, – семьи боятся грядущих финансовых тягот. Бедняки влезают в многолетние долги, но покупают заветный металл, надеясь, что их дети будут жить лучше.

И все же золото обладает магическими свойствами. Пожалуй, нет на свете другого вещества, терзавшего и дразнившего воображение человека столь же сильно. Тысячелетиями жажда обладания золотом заставляла людей совершать безрассудные и жестокие поступки, разжигала войны и побуждала к завоеваниям, укрепляла империи и валюты, сравнивала с землей горы и уничтожала леса. Для человека золото не является чем-то жизненно необходимым, но оно всегда было одним из самых желанных товаров, высшим символом красоты, богатства и – порока.

Но, если верить словам гуру бизнеса Питера Л. Бернстайна, автора книги «Власть золота», «невозможно определить, то ли мы владеем золотом, то ли оно владеет нами»
.